Мало кому из посещающих Египет иностранцев удается побывать на народных ярмарках-гуляниях, которые проводятся почти круглый год в разных концах страны. Да что там иностранцы, ведь даже многие из египетских горожан, кичащихся своими современными и свободными от предрассудков взглядами, ни разу в жизни не побывали ни на одном из мавалид (мн. от мулед– празднование дня рождения святого), пусть даже это действо и происходит ежегодно в соседнем квартале. На протяжении нескольких лет я был увлечен этим феноменом и побывал на многих празднествах.
Суфии – мистики ислама, этой строгой и даже прагматичной религиозной системы, призванной искоренить все пережитки многобожия и суеверия прошлых времен. Мистическим состояниям и экстазу ортодоксальный ислам противопоставляет трезвость и дисциплину. Так называемые шатахат – подобные коанам энигматические высказывания суфиев – зачастую граничат с богохульством, а карамат – чудеса, творившиеся их святыми (аулия) – прелести, смущающие и отвлекающие людей от истинной веры. Но самое главное – в исламе нет культа святых, а как же без этих «защитников» и «утешителей» прожить простому человеку? Суфии бесконечно ближе к «униженным и притесненным», чем ортодоксальные улемы (мусульманские духовные наставники), их вера зиждется скорее на любви, нежели страхе, делая их сродни христианским мистикам. Поэтому неудивительно услышать от египетского суфия даже такое интимное признание, каковое довелось однажды услышать мне: «церковь в сердце моем, в самом сердце». Вероотступник?! Отнюдь – чистая душа, возлюбившая Господа нашего Аллаха.
Не углубляясь в многовековую историю суфийских общин в Египте, надо все же сказать, что в средние века их роль в политической и общественной жизни страны была огромна. Бывало и так, что суфийские ордена (турук суфия) выступали с оружием в руках и завоевали славу отважных воинов, но уже в позапрошлом веке их деятельность была резко ограничена государством. Тем не менее, их влияние на умы и души простых египтян всегда оставалось значительным. Суфии были знахарями, к ним ходили за советами и оберегами, они совершали разные "бытовые" чудеса, изгоняли змей, ублажали расшалившихся духов, выправляли судьбы, наставляли на путь духовных исканий и т.д. По мере того, как эти традиционные занятия теряли свое значение, доминирующая роль суфиев в религиозной жизни горожан и сельчан уменьшалась. Однако и поныне в сельской местности преданность целых деревень и племен той или иной тарике (суфийскому ордену) по-прежнему остается в силе. Можно сказать, что мистицизм суфиев был атакован наступлением технократической цивилизации с одной стороны, а бескомпромиссных ваххабитов с другой. Кстати, принадлежность к тарике является достаточным основанием для высылки любого мусульманина из Саудовской Аравии, где суфиям по определению не место.
Дни рождения в исламе не имеют никакого значения и простыми людьми обычно не отмечаются. Исключением является день рождения Пророка, который отмечается по лунному календарю Хиджры, т.е. каждый год он приходится на более раннюю дату нашего календаря. Даты разных мавалид привязаны как календарю Хиджры, так и к солнечному календарю, что официально объясняется необходимостью согласовывать их проведение с сельскохозяйственной страдой во избежание ущерба для хозяйства. Выходит так, что наиболее значимые из мавалид приходятся на древнеегипетские сезонные празднества. Более того, они проводятся в священных для древних египтян местах, что делает уместным вопрос о преемственности этих традиций на некотором мистическом и даже оккультном уровне. Подобная «привязка» тем более неприемлема для ортодоксальных мусульман, да и самим суфиям она не всем по нраву, ведь в их цели не входит возвращение к язычеству и отход от истинной веры, переданной через Пророка.
В наше время уже трудно и даже невозможно стать свидетелем того или иного культового действа, которыми знамениты отдельные ордена. Так уже в конце позапрошлого века под давлением «просвещенной общественности» – в угоду создания «цивилизованного облика» египтян – шейху ордена Саадия было запрещено проезжать на коне по спинам своих последователей, лежащих ничком на земле. В наше время уже не так просто увидеть даже простые «фокусы» со змеями и безболезненное прокалывание частей тела иглами и шпагами, от которых не остается следов. Мне довелось пройти с такой процессией по улице в древнем пригороде Каира под называнием Абагия, когда ее многочисленные участники под гул барабанов прокалывали щеки, ноздри и веки разнообразными иглами, шествуя к могиле великого поэта-мистика Омара Ибн Фареда, которого с недавних пор чествуют ежегодно в мае.
Этот великий средневековый поэт удостоился своего муледа совсем недавно по инициативе группы поклонников ныне очень популярного в народе певца Ясина Эль Тугами (на фото внизу), которого величают «мастером благородного славословия» и «соловьем Верхнего Египта». Именно благодаря Ясину стихи Ибн Фареда стали близки и понятны миллионам египтян. Очарованный его песнопениями, я втянулся в сопутствующую ему «тусовку» и побывал на многих выступлениях шейха Ясина в таких местах, куда без подобного уважительного повода и ехать незачем. Так, например, южнее Асьюта в городе под названием Абу Тиг, где проводится мулед одного из самых горячо любимых на юге Египта шейхов, я, зачарованный, снимал на видеокамеру потрясающее по интенсивности выступление шейха Ясина. Количество народа на небольшом пространстве было, как всегда в таких случаях, невообразимым. Под напором толпы организаторам даже было трудно выстроить обычный «круг зикра», и толпа зашлась в бесконтрольном трансе. Движения «трансеров» становились все размашистей, а их безоглядность росла. Был момент, когда казалось, что ситуация становится неконтролируемой. Однако надо отдать должное трезвости Ясина, который сбил темп, призвал к сдержанности, и вскоре волны эмоционального подъема стали размеренно сменять одна другую, в центре образовалось ядро послушных дисциплине «благородного зикра», их смирение коснулось всех остальных, и многочасовое культовое действо вошло в свое пристойное и законное русло.
Что такое практика зикр в контексте мавалид я расскажу в одной из следующих зарисовок. Пока лишь скажу, что это размеренные движения всем телом с поддержкой определенного ритма дыхания. Зикр проясняет сознание, но может и ввести в глубокий транс с пеной у рта, что, однако, не приветствуется, и «улетевшего слишком далеко» мягко возвращают на землю и в чувства. Ни гашишу, ни тем более алкоголю нет места в пространстве муледа, хотя даже потребление спиртного зачастую имеет место среди случайных людей, для которых этот праздник всего лишь «гулянка».
К сожалению, все больше городской молодежи привлекает именно относительное «распутство» муледа – тусовка, где можно в толпе притереться к «дамочке», дать кому-нибудь подзатыльник, «отвязаться» и весело провести время, презирая при этом саму суть праздника. Дело и в том, что мулед – одна из традиционных «отдушин» для женщин, которым туго приходится в изоляции от мира под крышей своих домов. Женщин часто можно увидеть в «круге зикра» и даже входящих в транс. При этом они, как правило, закрывают лицо платком и бывают в просторных одеждах, что, однако, не мешает «зрителям» насладится красотой их форм и оргиастических состояний, «поймать кайф», и отойти в сторонку… Падкие на эротику египтяне «ловят свой кайф» и в гораздо менее пикантных ситуациях.
Гуляя по Каиру, вы можете нечаянно оказаться на муледе Сайеды Зейнаб или муледе Сиди эль-Хуссейна (в одноименных районах в самом центре столицы), или попробуйте попросить кого-либо из ваших египетских знакомых отвести вас туда. Возможно, вам повезет, и ваш друг окажется опытным проводником в этот своеобразный мир, в который нельзя въехать на туристическом автобусе. Надо сказать, что иностранцы – непривычная для этого празднества публика, но если вы не боитесь толчеи, и готовы дать отпор тому, кто вздумает «липнуть» к вашей спутнице, то вы можете смело вписаться в людской поток. Впрочем, следуя этому совету, вы можете смело «шататься» по всему Египту – шансов нарваться на серьезную неприятность у вас мало, но, правда, и отделаться от зевак будет не легко и желающих попасть в объектив будет навалом. В толпе следите за своими карманами. Мягко, но настойчиво «отмазывайтесь» от пристающих. Иностранцы – диковинные птицы, перья которых привлекают естественное любопытство, но, уверяю вас, египтяне так же славятся добродушием и гостеприимством.
В Египте также есть и муледы в честь христианских святых, а с 1979 года, после заключения мира с Израилем и до недавнего времени, в провинции Бехейра праздновался мулед раввина Абу-Хасира, на который съезжались евреи со всех концов мира. Запрет на его проведение имеет политическую подоплеку и остается надеяться, что в будущем конъюнктура изменится.
Мулед – это отдохновение, ярмарка, фестиваль и толчея. На улицах появляются умилительные по своей незамысловатости аттракционы, на которых веселятся как взрослые, так и дети – одни только эти карусели и тиры достойны обширного красочного фоторепортажа. Самые крупные из празднеств, такие как мулед эль-Сайеда Ахмеда эль-Бадави в Танте или Ибрагима эль-Десуки в Десуке (крупные города в Дельте Нила) привлекают уйму народа. Весь центр города фактически превращается в одну огромную ночлежку под открытым небом. Люди целыми семьями и кланами приезжают на грузовиках и подводах со своей утварью и устраиваются поудобней на целую неделю – именно столько обычно длится праздник. Самое главное действо происходит в последнюю, заключительную ночь, которая так и называется «эль-леля эль кебира» – Большая Ночь, когда выступит самый званый певец, когда накал чувства будет самым сильным. Каково же это чувство, которое руководит «дервишами»? Они считают, что это настоящая любовь.
В заключение, в качестве бонуса, кстати или некстати, хочу привести здесь любимый стих гениального египетского поэта Салаха Джахина в моем переводе:
Толчея этот свет, толчея.
Толчея - в ней пропали друзья.
Толчея - ни любви, ни добра.
Мулед без хозяина торжества.
Изображения взяты с сайта Al-Ahram Weekly
Фотограф: Sherif Sonbol
